[Агентство] [Журнал] [Дизайн-студия]
[Сотрудничество] [Сплетни] [Обратная связь]

Ноябрьский день, в который появился на свет Миша Мень, был по-зимнему морозным, несмотря на то, что событие это случилось в разгар «хрущевской оттепели», в 1960 году. Он родился в поселке Семхоз в семье священника отца Александра Меня.

МИХАИЛ МЕНЬ - один из авторов поправки «О регулировании фонограммы в концертной деятельности», по образованию режиссер массовых зрелищ, окончил Институт культуры, в детстве снялся в главной роли в фильме «Денискины рассказы», профессиональный музыкант, бас-гитарист, игравший в хард-роковых коллективах в середине восьмидесятых, работал главным режиссером в Филевском парке, затем около четырех лет возглавлял издательскую компанию, специализирующуюся на духовном книгопечатании. В Комитете по культуре Госдумы занимается вопросом интеллектуальной собственности и авторского права.

Мальчик рос, как все его ровесники... Воспитанием детей, в основном, занимался отец. Несмотря на свою загруженность в церкви, Александр Мень всегда находил время для общения с ними. Это он почитал своей святой обязанностью и относился к ней очень серьезно.
«Отец никогда и ничего не навязывал. Видимо, будучи от природы очень тонким педагогом, он старался донести до нас то, что хотел, очень мягко и убедительно. Он понимал, что ничего не кажется таким верным, как вывод, сделанный тобой самим. Если я спрашивал его о чем-то, отец всегда объяснял, но в конце обязательно говорил: «Вот в такой-то книге об этом все написано. Прочти и ты сам все поймешь». Теперь я понимаю, именно так он учил нас работать с книгами. Отец, как человек мудрый, прекрасно понимал, что все, что навязывается молодому поколению, вызывает немедленное отторжение. Поэтому был всегда мягок и корректен».
В религиозном воспитании отец Мень придерживался тех же принципов. Семья жила строго по канонам православной церкви, соблюдая все религиозные праздники.
«Мы соблюдаем религиозные традиции: по воскресеньям ходим в церковь, отмечаем все религиозные праздники. В Пасху - обязательный обед на улице».
Однажды, сидя у телевизора, Миша увидел объявление о том, что съемочной группе фильма «Денискины рассказы» требуется маленький актер на главную роль. Отец, отнесясь к желанию сына с пониманием, дал свое согласие сразу, и спустя несколько дней мама привела Мишу за ручку в Останкино, где проходил этот конкурс.
«Когда меня об этом спрашивают, шутя я называю это первыми в своей жизни выборами. Потом узнал, что до меня комиссия отсмотрела восемь тысяч детишек-претендентов. Представляешь, конкурс? Восемь тысяч на место. А тут приехал какой-то мальчик из подмосковной деревни… Самое смешное то, что я подошел. И по внешним данным, и по артистическим. Почему-то приглянулся всей группе - разногласий не было. Но тут за голову схватилась мать, подошла к режиссеру и говорит: «Мишенька, конечно, может сыграть эту роль, но… у него отец священник!» Тут за голову схватился режиссер: «Боже, какой кошмар! Мы его из восьми тысяч детей выбрали, а у него отец - священник! Нам же теперь запретят его снимать!» И они делали запрос в КГБ, вели с «конторщиками» долгие переговоры, пока те милостиво не махнули рукой и сказали: «А, ладно! Нехай снимается».
С детства он очень старался быть «как все». Наверное, потому, что этого не хватало. Потому что в «такой семье» родился и был сыном священника. Может быть, именно из-за желания быть «как все» он и пошел поступать, как все, в Институт нефти и газа. Чтобы стать простым советским инженером. Двух лет Михаилу вполне хватило на то, чтобы понять, что с творческим началом спорить бессмысленно и что он попросту занимает не свое место. И Михаил ушел. Ушел в армию. Несмотря на то, что Мень имел за плечами два курса института, музыкальную школу и первый разряд по лыжному и велоспорту, родина нашла ему применение в стройбате. Потом Михаил Мень возвратился домой и поступил в Институт культуры, на режиссерское отделение. Параллельно он устроился в Театр Сатиры звукорежиссером, чтобы быть поближе к сцене. И тут о нем вспомнили.
«Мне позвонили на работу. Звонивший долго распространялся о Тихоокеанском флоте (почему не о стройбате?), о Дальнем Востоке, а затем незаметно «сполз» на мою персону. Причем, говоря о моих делах, он упорно употреблял местоимение «мы». «Мы знаем о Ваших успехах в институте, мы знаем о Ваших творческих амбициях, мы понимаем Ваши материальные трудности.» А затем перешел к сути дела. «Нам интересно было бы знать, - говорит эта свинья, - круг посетителей Вашего дома. Особенно интересуют нас визитеры к Вашему отцу, прежде всего иностранцы и священнослужители, темы их бесед». Честно говоря, еле сдержался, так хотелось смазать этого гаденыша по физиономии. Пришел домой раздавленный. Весь вечер места себе не находил: чем же я дал повод думать обо мне, как о Павлике Морозове. Отцу решил пока ничего не говорить». Однако, когда на следующий день, придя на работу, Михаил обнаружил, что ему уже звонил вчерашний визитер, он кинулся за советом к отцу. Тот выслушал сына и дал довольно странный совет. Он порекомендовал ему снять новую квартиру, уйти с работы и устроиться куда-нибудь по чужой трудовой книжке. «Папа, ты что? Это же КГБ! Они меня из-под земли достанут!» Но отец оказался прав. Процесс был вялотекущим. Приезжали, спрашивали, где, мол, да как найти. Родители пожимали плечами и отнекивались.
Так Михаил Мень «ушел в подполье». Он устроился на работу в ресторан «Юбилейный» в Химках бас-гитаристом, как и советовал отец, по чужой трудовой книжке, но денег постоянно не хватало, посему, прекрасно разбираясь в аппаратуре, он занялся делом весьма почтенным на сегодняшний день, то есть бизнесом. Но в те золотые времена за это давали вполне приличный срок. Труд сей назывался «спекуляция», а учитывая стоимость аппаратуры, еще и «в крупных размерах». Надо сказать, что Меню от этих «размеров» доставалось совсем немного. Потом была Свобода! Перестройку страна восприняла, как награду от Господа за все мучения.
Когда так страшно и трагически погиб его отец, Михаил начинал продюсерскую деятельность. Но это жуткое событие перевернуло все в его жизни. Произошла переоценка ценностей. В какой-то момент ему казалось, что все, что сделано им до этого, было мелким и бессмысленным. И только когда на семейном совете было решено издать отцовские книги, Михаил ожил. Он кинулся в это дело очертя голову. Ходил, обивал пороги, договаривался, пробивал. Наконец, книги были изданы. И тут он понял, что вошел во вкус издательского дела. Результатом явилось создание собственной издательской компании. «В основном, издательство, которое мы создали, специализируется на религиозной литературе, а она, как известно, коммерческой ценности не имеет. Сейчас я заканчиваю свою книгу «Завет и обет». Нет, не поймите превратно, за писательской славой я не гонюсь, просто хочу рассказать о том, что завещал отец и что обещал себе я сам. Это будет, скорее, некая исповедальная книга. Не коммерческая. Так что сам и буду ее издавать».
Мень - человек, глубоко и искренне верующий и верящий. Верующий во все доброе и верящий людям на слово. Эту черту характера он считает своей слабостью. При его нынешнем положении в обществе и новой профессии очень непросто совмещать в себе две противоположные позиции - человека, создающего законы этого общества, и человека, исповедующего веру в Господа, и соблюдение библейских заповедей.
«На самом деле для меня это вечная дилемма. Приходится при принятии политических решений постоянно думать о том, как это сочетается с позицией христианина. А это далеко не всегда в полной мере сочетается. Зачастую приходится выбирать из двух зол меньшее - вот в чем основная проблема. Но я абсолютно убежден, что христиане, и вообще люди верующие, не должны оставаться на задворках общества. Мое глубокое убеждение, что верующий человек должен быть социально и политически активным, но всегда должен сопоставлять свои поступки с христианскими догмами. Кстати, и среди политиков есть группа людей верующих. В нее входят и депутаты Госдумы, и наши коллеги из Городской Думы, депутаты субъектов федерации. Мы собираемся и обсуждаем разные возникающие проблемы. Какие? Ну вот, например, как депутату-христианину голосовать за законопроект, разрешающий свободную продажу оружия. Или закон об отмене-сохранении смертной казни. Это надо обсуждать. Именно в таких спорах рождается истина».
Несмотря на сложившееся представление о политиках, как о людях сухих и зацикленных на работе, Михаил Мень был и остается очень контактным, приятным в общении, человеком с тонким чувством юмора. Грех гордыни обошел его стороной, не задев даже краем. Он продолжает жить в том же родном поселке Семхоз, неподалеку от Сергиева Посада, в том же доме, где жила его семья, его предки. Так же, как и раньше, катается по поселку на велосипеде, любой из соседей может свистнуть ему в окно, чтобы стрельнуть денег на бутылку водки, и никто не может укорить его в том, что он пренебрегает общением со старыми друзьями детства.
«В моей жизни бывало всякое: и взлеты, и падения. Пройдя все это, я понял только одно: деньги, власть - все это приходит и уходит, а люди остаются. И важнее всего отношения с ними. В выборе того дела, которым я сейчас занят, важны были не привилегии в виде депутатской корочки, а сама работа с людьми. Мне это нравится, это интересно. Но если бы мне был интересен бизнес, я занимался бы им и, поверьте, материально жил бы намного лучше. Мне кажется, я успешный человек. Успех - это когда человек видит результаты своего труда. Я их вижу. Сейчас, уже в двух чтениях, прошла поправка о запрещении использования фонограммы в концертной деятельности, одним из авторов которой я являюсь. Когда эта поправка преодолеет все необходимые формальности и начнет реально работать, я буду считать, что добился успеха. Кроме работы у меня есть замечательная семья, дети. Я пользуюсь уважением во фракции. Да, мне кажется, я успешный человек».

Александр БЕРЕЖНОЙ
Фото из архива М. МЕНЯ